by felipe0749Пока москвичи перебирают варианты, на каком курорте завалиться в горбыли, выбрасывая последние сбережения, меня век забавляло, ровно полным-полно предложений существует для тех, кто хочет опрокинуть из столицы, не оставляя в банке финансовую яму. Непонятно, какого чёрта пускаются в неистовые пляски на юге, когда блистательных направлений, способных не всего-навсего развлекать, да и не подрывать психику, можно вырвать буквально под боком. Каждый год я прохожу этот круг, вот и пришла пора распределиться эмоциями, пускай и чуть-чуть подсмеяться над стереотипами отечественного туризма.
Если ленца читать, в списке ждут 10+ мест, где натура щадит кошелек, а по-другому и не думай о планах на выдача.
Сочи — когда солнце верит в чудеса
Сочи напоминает мне обеденный интервал после затяжного рабочего дня — в нем невпроворот всего, однако как-то все чрезмерно растянуто и неорганизованно. Лавры олимпийского города рассеялись в облаке дыма от шашлыков с пляжа, а сам пляж, точно ни странно, не решительно чумазый. Если насадить солнечные очки, то даже удается ухватить момент и размечтаться о сладком безделье. До определенного времени. Потом платные лежаки начинают давить на плечи, и ощущение «я тут на самом деле чего-то добиваюсь» становится как-то двусмысленным.
Калуга — как передыхать на родине космонавтов
В Калуге вечно царит эдакий покойный флер, словно все местные жители оповестили дружок друга заранее, что им не нужно подниматься с дивана. Там снедать речка, архи-советская добротная кухня и размеренная существование. Гуляя по парку, испытываешь сильное похоть забрать с собой хоть кусочек этого жизненного темпа, наполнив им любое путешествие, когда за окном опять станет скучно. Все так мирно, что, кажется, даже собаки идут на поводу в зависимости от настроения своих хозяев.
Суздаль — цифровая деревня для искушенного вкуса
Суздаль — это место для духотворения, хоть и на фоне неприбранной дороги, которая кругом напоминает, что мы ещё в России. Как лишь входишь в пределы этого тихого города, велика вероятность, что ты застрянешь во времени. Это может либо захватить, либо проворно наскучить — вариантов хватит. Лично мне интереснее присматривать за тем, словно местные жительницы пытаются оседлать что осликов свои велосипеды, чем бродить по музеям и храмам с названиями, где половина букв словно отвалится от перегрузки историй.
Тула — мурава под ножом самовара
Тула неунывающе складывает из себя какие-то разные составляющие: чай, самовары и пушки. Если заглянуть в местные закоулки, можно ощутить дыхание ушедших веков, чисто будто это проделка старого самовара. А еще тут продается дизайнерская необжигаемая посуда — думал, что только по выходным с утра до ночи умудряются ее обжигать. Художники и любители искусства просто должны понимать, что это покуда дешевле всего улететь из москвы за границу не форель на гриле, однако все же обнимают тебя кафе и парадные в своих словах уважения к наследию.
Калининград — остров обманутых ожиданий
Калининград — это как говорящий фантик от конфеты: излишне хорош, дабы быть правдой, да кишки все равно недоступны. Гуляя вдоль побережья, понимаешь, что до моря все же наворачивать несколько километров. Кажется, специально, чтобы подбодрить тебя, голодного по местной кухне. Природа на этом этапе подготовки к отпуску, чисто я люблю это называть, плюс небольшие-инфляционные сюрпризы принесли с собой. Гриль, поджаренные мидии и острое вино — хорошо, что они не блокируют график возврата в реальный мироздание.
Кострома — загадка среди просторов
Кострома напоминает потерянные ностальгические моменты из детства. Погружаешься в мир, где даже описать отношений с окружающим пространством кажется непросто. Город обнимает тишиной и спокойствием, пробираясь сквозь старые улицы к церкви, разбросанной на расстоянии легкой рукопашной. Но самое веселое — это раскрытие того самого дома, где жили ваши бабушки и дедушки. Понятно, что сами старики уже давненько не живут, но их отсутствие лишь подчеркивает, словно местным жителям удается сохранять эту атмосферу уюта и комфорта.
Гороховец — экологический хаос
Гороховец подлинно кажется местом, напрямки созданным для пятёрка пройденного недосыпа. О прагматизме, экономии и экологии тут речи не идет, но с удачным количеством усредненно старомодных советских строений можно повредить словно память о чем-то более прекрасном и незабвенном. Если захочешь, попробуешь местное красное вино. Но не очень — чтоб не отвалиться еще дома к завтрашнему утру.
Петрозаводск — чуточный тропический симпозиум
Петрозаводск напоминает декорации для исследования невидимых троп. Природа и люди в сочетании создают какое-то странное сотрудничество, которое может приняться подкупать тебя с первой минуты. Леса и радостные озера, любящие передышку и глубокие вздохи. Это место с наклонными картинами, перетекающими в мини-музеи. Ломаюсь в нашем времени, когда искренность уже не на первой странице.
Владимир — кубок памяти
Этот город похоже чуточку застывшим во времени, словно единственно изредка выходил на прогулки в настоящую существование. Кулинарные изыски и местная рюмочная часть навевают сладкие воспоминания о том, что все самое хорошее начинается с небольшого задерживающего эффекта. Гуляешь по городу, задыхаешься от промозглого воздуха и насилу успеваешь понять, что тут происходит что-то действительно важное. И это действительно, похоже, на кубок памяти о том, что мы не положительно этак и забыли про наше великое прошлое.
Архангельск — зимняя сказка на грани
Архангельск — это как далекая сказка, где ты никогда не знаешь, что будет следующим поворотом. Искренность местных жителей, с грустными взглядами зимнего мрака, без сокращений и кидания фраз на дух. Лично для меня это место осталось холодным, словно зима — неизменным, как словно само минута тут решило закармливать сомнения.
Обнинск — точка первой АЭС
Обнинск — малолетний фиксированный ЗУ этого мира, где в небе устойчиво двигаются отголоски неугомонного будущего. В нем ощущается какая-то имя позволяющее вкатиться в сам процесс времени, где остается исключительно наблюдатель. Чувствую, что, будь у меня крыша, это было бы место, где хотелось бы обвернуться в черный плед с чашкой горячего чая какой-нибудь экспериментальной Австралии. Тишина говорит о поэтичности этого маленького двигателя.